Третье, завершающее интервью нашего цикла бесед с мастерами «Мартовской капели» - поэта, публициста и педагога Екатерины Ратниковой. Помимо прочего, Екатерина на протяжении многих лет – эксперт конкурса «Лето Господне».
- Екатерина, вы уже второй раз выступаете ведущим литературной мастерской «Мартовская капель». Почувствовали ли вы отличие ваших учеников 2023-го года от учеников 2024-го, и в чем именно это сказалось?
- Могу предположить, что меняется мышление подростков, это видно в том числе по работам, с которыми ребята пришли на конкурс, и по работам, которые получились в феврале.
В этом году более активно осмысляют СВО, думают о взаимосвязи поколений, исторических событий, о вере, о личности и единстве. Кто-то на фоне стресса уходит в сторону вымышленной реальности - очень много в этом потоке сказок, добрых, красивых, с хорошим концом еще обязательно. Кажется, пишущие ребята стали раньше взрослеть, хотя это трудно понять со стороны по паре-тройке прочитанных текстов и нескольким семинарам. Но впечатление именно такое сложилось.
- Изменился ли ваш личный принцип работы с ребятами, и, если изменился, то в чём?
- Изменилось количество активных участников семинара, а новые условия продиктовали и новые правила.
Если в прошлом году мы каждый раз подключали самих ребят к обсуждению текстов друг друга, еще и успевали давать теоретический материал, даже презентацию на последнем занятии показывали, то в этот раз едва успевали поговорить о текстах вдвоем, без детей, подсказать авторам, что можно улучшить, что почитать, в какую сторону направиться. Времени особо теоретизировать не было: было много учеников, очень добросовестно относящихся к домашним заданиям, и никого нельзя обойти вниманием. Все честно ждали очереди, многие и после обсуждения продолжали слушать, несмотря на разницу во времени и продолжительность занятий - удивительно просто! В двенадцать часов ночи ждать, пока тебя обсудят, активно писать в чате - многим студентам Литинститута такая стойкость даже не снилась.
- На каких основных элементах строился ваш мини-курс литературного мастерства в 2024-м году? О чём вы говорили со студийцами в первую очередь?
- Мы с Игорем Евгеньевичем заранее договорились, что объясним участникам семинара максимально просто и удобно, что такое художественная проза и эссе. Многого за короткое время не рассказать. Но чтобы человек взял новое знание себе и пошел с ним дальше, ему надо не только услышать, но и применить эту новизну в жизни. И вот мы в первую очередь попросили ребят записать определения, послушать, что мы от них хотим. А на основе вводной теоретической части они и начали писать свои тексты: кто-то выбрал жанр эссе, кто-то — рассказ.
Так или иначе, у всех получилось.
- При выборе задания каждый мастер учитывает особенности возраста: шестиклассник – не одиннадцатиклассник. Какие творческие задания показались вам самыми захватывающими для исполнения?
- Я - любитель непредсказуемости и смелости в любом деле, даже самое скучное задание можно выполнить очень по-разному. Заданий, как я уже сказала, было два, на выбор: рассказ или эссе на любую тему. На втором занятии участники должны были представить начала своих новых работ, на третьем — результаты целиком. Все предельно конкретно и жестко, особо не разгуляешься, а каких-то особых замысловатостей типа применения специальных приемов мы не требовали. Но каждый раз было волнительно приступать к чтению присланных работ, и было много радости: где-то удивительным образом разворачивался сюжет, где-то обычная вроде бы мысль обретала на глазах глубину…
Шестиклассники прекрасны тем, что уже самостоятельны в мышлении, уже начитаны (конкурсанты - часто много шире школьной программы), но при этом они еще дети, и очень в хорошем смысле ведомы; их легко направить, они внимательно слушают, охотно выполняют задания, ну, и времени на творчество у них чуть больше, чем у одиннадцатиклассников.
- Случались ли неожиданности? Были ли среди ребят справившиеся с вашими заданиями лучше всех, и, как вам кажется, почему? Смог ли кто-то повернуть сюжет или развернуть описание самым удивительным и не просчитываемым образом?
- Конечно! Один мальчик, например, сперва начал писать рассказ в духе фэнтези про эльфов, к которым герой каким-то образом провалился, катаясь на катке; плоский сюжет, выдуманное всё. А на следующем занятии он представил этот же текст с правками - эльфов уже не было, а был отличный реалистический рассказ про встречу героя с другим мальчиком в больнице, куда оба они попали, поломавшись. И наш герой постепенно привел своего нового друга к вере. Пересказываю я так себе, конечно, тут в двух словах не пересказать, но написано здорово, образно, со знанием жизни…
Была еще девочка, очень самостоятельная, со своим мнением, на грани дерзости даже; на первое обсуждение она представила эссе о самоубийстве и подвиге, попыталась сравнить, в чем разница, а сравнение разваливалось: получалось, что в обоих случаях человек лишает себя жизни, а что дальше сказать - непонятно. Она очень внимательно слушала, что мы говорили ей на семинаре, а во второй раз переписала эссе заново, дополнила примерами, хорошая работа получилась.
Мне кажется, какие-то видимые результаты в обучении получаются тогда, когда есть взаимодействие, искреннее человеческое, с обеих сторон. Когда те, кто учат, именно учат, а не ломают «под себя», а те, кто учится — безусловно доверяют и следуют. Кажется, у нас на занятиях так и произошло.
- Довольны ли вы итогами движения навстречу юным словесникам, и какие впечатления, как вам кажется, надолго останутся с вами?
- «Довольна», наверное, не очень точное тут слово; я, безусловно, счастлива быть полезной, рассказать то, что знаю сама, тем, кому это нужно. Не то чтобы я считаю себя всезнающей, напротив, я в первую очередь человек, который может и ошибаться, и чего-то не знать, но вот опыт работы с текстами у меня действительно большой - больше половины жизни. И при этом я хорошо помню, как в подростковом возрасте ходила в литобъединение в подмосковном городе показывать новые стихи, и там почти всем годилась во внучки, поэтому в основном мной умилялись и восторгались. А вот руководитель не только хвалил, но и объяснял время от времени, где что не так, по крупицам что-то рассказывал: что почитать, что поправить. Я тогда этому была очень рада, но для дела этого мало, конечно. Когда начинаешь писать и считаешь, что это уже всерьез, нужны постоянные занятия, интенсивные. Нужно много и часто тренироваться. Поэтому сама идея с этими февральскими занятиями — чудесная: за короткий срок детям дается большой объем работы, которую надо сделать.
Меня поразил, конечно, отклик участников, их заинтересованность, активность, куча вопросов каждое занятие… Ну и результат считаю прекрасным: двадцать работ, выполненных с нуля под нашим контролем, среди них - несколько цельных, живых рассказов и эссе, которые не стыдно и сейчас уже показывать другим и публиковать. Думаю, нам с Игорем Евгеньевичем данный поток запомнится своим трудолюбием и масштабом: в прошлом году было гораздо меньше участников и еще меньше тех, кто добрался до победного конца. Конечно, хочется верить, что и мы им запомнились, и не только тем, что громили в пух и прах их литературные опыты.
Беседовал Сергей Арутюнов